Logical-Portal — молодежный портал со своей изюминкой, каждый сможет найти что-то интересное и полезное для себя, например наш форум общения с которым вам обязательно нужно ознакомиться.
Майкл Бэй уже 30 лет в кинобизнесе. В детстве у него, как и у каждого будущего режиссера, была 8-миллиметровая камера, на которую он однажды снял крушение своего игрушечного поезда, напичканного петардами. За это маленького Майкла наказали и оставили дома, но зато любовь к взрывам никуда не делась.
В 15 лет Майкл помогал с раскадровками во время съемок фильма «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега» и уже тогда решил стать режиссером. Окончив университет, Бэй снимал рекламу, которая очень понравилась продюсерам Джерри Брукхаймеру и Дону Симпсону. Они-то и пригласили 29-летнего дебютанта снимать комедийный боевик «Плохие парни». Фильм вышел в 1994 году и стал прорывом в большое кино телезвезды Уилла Смита.
Бюджет «Плохих парней» сейчас называть смешно — боевик был снят за 19 миллионов долларов. На те деньги, что были выделены на съемки «Трансформеров 3», можно было снять с десяток частей «Плохих парней». 195 миллионов долларов, куча взрывов, модный формат 3D, новая девушка и снова роботы… Майклу Бэю уже 46, но он как будто не собирается взрослеть. Может, оно и к лучшему?
В этот раз ты шагнул дальше. Мало того что закрыл половину центра Чикаго, так еще и в 3D снимал. Как это все повлияло на съемки?
Ну, Джим сказал мне: «Майк, снимай-ка ты лучше в 3D!» Постоянно твердил: «Ты должен это попробовать!» Ты, наверное, знаешь, что я не был поклонником 3D, поскольку я такой олдскульный режиссер. До сих пор снимаю на пленку и ненавижу цифру. Что бы вам ни говорили другие режиссеры, но цифра никогда не заменит пленку, пленка гораздо лучше, а те, кто вам такое говорит, врут. Но, как говорит Джим, 3D — это новая игрушка. Я подумал: раз мы будем снимать в 3D, то потребуется многое разузнать. Мы занимались исследованиями год. Судя по всему, снимая кино, люди в последнюю очередь думали о 3D, отсюда столько конвертированных фильмов. Снимают в 2D, не думают, как это будет смотреться в 3D, а потом сливают материал конторам, которые делают конвертацию. В результате кино смотрится дерьмово. Мы решили подойти к формату с уважением. Вообще в 3D снимать очень тяжело. «Аватар», например, снимали в основном в студии, на фоне синего экрана. Камеры огромные, причем одна должна быть расположена над другой, то есть их надо выравнивать, чтобы следить за ними одновременно. И если ты едешь в машине с этими камерами на скорости 60 миль в час, то следить очень трудно. Технология, скажем так, пока не в лучшей форме. Но мы работали с парнями, снимавшими «Аватар», и старались выжать из них по максимуму. 3D — это сейчас такой Дикий Запад. Специальные проекторы, картинка на экране темная, очки — зрителей это бесит. Но я подумал, что для «Трансформеров» это будет прикольно. Я смог снять 60 % фильма в настоящем 3D, а остальное было настолько сложным, что пришлось снимать на обычную 35-миллиметровую пленку и конвертировать. Например, много крупных планов снято на пленку и конвертировано, потому что лица лучше снимать на пленку, цифра для этого не подходит. Допустим, мне надо снять человека на очень светлом фоне. На цифре это будет отвратительно смотреться, потому что цифра неважно справляется с яркостью на заднем плане — все засвечивается. Мы посмотрели несколько фирм, переводящих фильмы в 3D, а потом приставили пушки к головам технарей со словами: «Это должна быть лучшая конвертация в вашей жизни, потому что на карту поставлено мое имя». И они превосходно справились.
И с кем ты работал?
Не скажу, а не то туда другие студии ломанутся!
Ты говоришь, что выжимал из 3D-камер все по максимуму, но, похоже, в предыдущих фильмах ты заставил компанию ILM поднять планку по спецэффектам. Как они справились с третьим фильмом?
ILM снова проявила себя на высшем уровне. То же самое относится к моей компании Digital Domain — вместе они отлично поработали. В «Темной стороне Луны» в плане спецэффектов мы забегали вперед — первые сцены были готовы за полгода до начала съемок. Помнится, Кэмерон как-то меня спросил: «Ну, расскажи, каково снимать продолжение столь крупной франшизы? Проще?» И я такой: «А, ты про „Аватар“ думаешь? Потому и спрашиваешь?» И я ему ответил, что все гораздо сложнее. Потому что ты уже прошел через это, всем все знакомо, и это, конечно, прекрасно, но надо продвигаться дальше.
Учитывая, что даты премьер определяются заранее, на постпродакшн отводится совсем немного времени. Чувствуется давление?
Чувствуется, конечно, но я к этому нормально отношусь.
Слышал о том, что на спецэффекты «Зеленого Фонаря» потратили дополнительные 9 миллионов долларов?
Нет, не слышал.
Как считаешь, определение даты релиза заранее — это слишком большое требование к режиссерам?
Да нет, я считаю, что дата должна быть определена. Это твоя ответственность. Ну, смотри. Есть высшая лига. Есть время, отведенное на игру. И если кто-то говорит: «Я устал», — то я говорю: «Разумеется, устал, это же высшая лига. Она выматывает». Не справляешься? Иди играть за низшую лигу.
Какая часть твоего таланта поспособствовала успеху «Трансформеров»?
Наверное, моя фантазия, желание повеселиться, а в случае с третьим фильмом еще и всякие безумные штуки. Вы уже видели сцену со скайдайвингом в центре Чикаго? Когда я работаю со сценаристом, то всегда стараюсь прописывать сцены действия так, как их еще не снимали. Чтобы было интересно как мне, так и зрителю. Я увидел этих парней в программе «60 минут». Они были одеты в костюмы, похожие на белок-летяг — между руками и ногами у них вставки из специального материала. Они прыгают с утеса и разгоняются до 150 миль в час — точно как белки-летяги! Невероятно ловкие! Но со стороны смотрится жутковато, хоть и знаешь, что у них парашюты за спинами. Я попросил найти этих парней и пригласить ко мне. Когда они приехали, то я спросил, не хотели бы они полетать по Чикаго между зданиями. Они согласились, но у меня ушел год на то, чтобы уломать администрацию города позволить нам этот трюк. Снимать в Чикаго было одно удовольствие. Нам очень многое разрешили — мне до сих пор не верится.
В Москве снимали что-нибудь?
Нет, из-за бюджетных соображений сцены в Москве пришлось вырезать. Но у нас Россия в фильме представлена.
Правда, что ты заставил Роузи Хантингтон-Уайтли бегать все время на каблуках, но чтобы поцеловаться с Шайей ЛаБафом ей приходилось снимать туфли?
Нет! Шайа сказал: «Пусть она туфли не снимает, потому что так у каждого мужчины появляется надежда!»
Как вообще с ней работалось?
Знаешь, когда я ее утвердил на роль… Там, короче, было вот как. Я несколько лет снимал рекламу для марки Victoria’s Secret и пока работал с ней, то почувствовал, что в ней есть что-то очень необычное. Я бы вообще никогда не взял на роль модель. Но мы с ней разговорились, и она сказала, что хочет играть. Я это запомнил. Прошло года два, и, когда у нас начались проблемы на съемках, мне пришлось менять актрису. Просмотрели 500 девушек. Катались по всем крупным городам, были во Франции, в Англии, в Австралии, в Канаде, в Штатах, конечно. Но потом я позвонил Роузи и спросил: «Хочешь записать пробу? У тебя может вся жизнь от этого изменится». Она решила, что я спятил, но пришла и совершенно очаровала директора по кастингу Дениз Чемьен. Дениз говорит мне: «Знаешь, в этой Роузи что-то есть. Из девочки может получиться звезда». Я попросил пленку с ее пробой, посмотрел и очень заинтересовался. Поскольку мы уже снимали фильм, то решение надо было принимать максимально быстро, так что мы позвали ее. Она приехала, сразу попала на площадку и удивительно хорошо справилась с задачей. Что мне в ней нравится — она очень шикарная, красивая, но при этом очень милая. Есть в ней такая теплота. И еще она говорит «спасибо», «здравствуйте» и «доброе утро»!
Майкл Бэй уже 30 лет в кинобизнесе. В детстве у него, как и у каждого будущего режиссера, была 8-миллиметровая камера, на которую он однажды снял крушение своего игрушечного поезда, напичканного петардами. За это маленького Майкла наказали и оставили дома, но зато любовь к взрывам никуда не делась.
В 15 лет Майкл помогал с раскадровками во время съемок фильма «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега» и уже тогда решил стать режиссером. Окончив университет, Бэй снимал рекламу, которая очень понравилась продюсерам Джерри Брукхаймеру и Дону Симпсону. Они-то и пригласили 29-летнего дебютанта снимать комедийный боевик «Плохие парни». Фильм вышел в 1994 году и стал прорывом в большое кино телезвезды Уилла Смита.
Бюджет «Плохих парней» сейчас называть смешно — боевик был снят за 19 миллионов долларов. На те деньги, что были выделены на съемки «Трансформеров 3», можно было снять с десяток частей «Плохих парней». 195 миллионов долларов, куча взрывов, модный формат 3D, новая девушка и снова роботы… Майклу Бэю уже 46, но он как будто не собирается взрослеть. Может, оно и к лучшему?
В этот раз ты шагнул дальше. Мало того что закрыл половину центра Чикаго, так еще и в 3D снимал. Как это все повлияло на съемки?
Ну, Джим сказал мне: «Майк, снимай-ка ты лучше в 3D!» Постоянно твердил: «Ты должен это попробовать!» Ты, наверное, знаешь, что я не был поклонником 3D, поскольку я такой олдскульный режиссер. До сих пор снимаю на пленку и ненавижу цифру. Что бы вам ни говорили другие режиссеры, но цифра никогда не заменит пленку, пленка гораздо лучше, а те, кто вам такое говорит, врут. Но, как говорит Джим, 3D — это новая игрушка. Я подумал: раз мы будем снимать в 3D, то потребуется многое разузнать. Мы занимались исследованиями год. Судя по всему, снимая кино, люди в последнюю очередь думали о 3D, отсюда столько конвертированных фильмов. Снимают в 2D, не думают, как это будет смотреться в 3D, а потом сливают материал конторам, которые делают конвертацию. В результате кино смотрится дерьмово. Мы решили подойти к формату с уважением. Вообще в 3D снимать очень тяжело. «Аватар», например, снимали в основном в студии, на фоне синего экрана. Камеры огромные, причем одна должна быть расположена над другой, то есть их надо выравнивать, чтобы следить за ними одновременно. И если ты едешь в машине с этими камерами на скорости 60 миль в час, то следить очень трудно. Технология, скажем так, пока не в лучшей форме. Но мы работали с парнями, снимавшими «Аватар», и старались выжать из них по максимуму. 3D — это сейчас такой Дикий Запад. Специальные проекторы, картинка на экране темная, очки — зрителей это бесит. Но я подумал, что для «Трансформеров» это будет прикольно. Я смог снять 60 % фильма в настоящем 3D, а остальное было настолько сложным, что пришлось снимать на обычную 35-миллиметровую пленку и конвертировать. Например, много крупных планов снято на пленку и конвертировано, потому что лица лучше снимать на пленку, цифра для этого не подходит. Допустим, мне надо снять человека на очень светлом фоне. На цифре это будет отвратительно смотреться, потому что цифра неважно справляется с яркостью на заднем плане — все засвечивается. Мы посмотрели несколько фирм, переводящих фильмы в 3D, а потом приставили пушки к головам технарей со словами: «Это должна быть лучшая конвертация в вашей жизни, потому что на карту поставлено мое имя». И они превосходно справились.
И с кем ты работал?
Не скажу, а не то туда другие студии ломанутся!
Ты говоришь, что выжимал из 3D-камер все по максимуму, но, похоже, в предыдущих фильмах ты заставил компанию ILM поднять планку по спецэффектам. Как они справились с третьим фильмом?
ILM снова проявила себя на высшем уровне. То же самое относится к моей компании Digital Domain — вместе они отлично поработали. В «Темной стороне Луны» в плане спецэффектов мы забегали вперед — первые сцены были готовы за полгода до начала съемок. Помнится, Кэмерон как-то меня спросил: «Ну, расскажи, каково снимать продолжение столь крупной франшизы? Проще?» И я такой: «А, ты про „Аватар“ думаешь? Потому и спрашиваешь?» И я ему ответил, что все гораздо сложнее. Потому что ты уже прошел через это, всем все знакомо, и это, конечно, прекрасно, но надо продвигаться дальше.
Учитывая, что даты премьер определяются заранее, на постпродакшн отводится совсем немного времени. Чувствуется давление?
Чувствуется, конечно, но я к этому нормально отношусь.
Слышал о том, что на спецэффекты «Зеленого Фонаря» потратили дополнительные 9 миллионов долларов?
Нет, не слышал.
Как считаешь, определение даты релиза заранее — это слишком большое требование к режиссерам?
Да нет, я считаю, что дата должна быть определена. Это твоя ответственность. Ну, смотри. Есть высшая лига. Есть время, отведенное на игру. И если кто-то говорит: «Я устал», — то я говорю: «Разумеется, устал, это же высшая лига. Она выматывает». Не справляешься? Иди играть за низшую лигу.
Какая часть твоего таланта поспособствовала успеху «Трансформеров»?
Наверное, моя фантазия, желание повеселиться, а в случае с третьим фильмом еще и всякие безумные штуки. Вы уже видели сцену со скайдайвингом в центре Чикаго? Когда я работаю со сценаристом, то всегда стараюсь прописывать сцены действия так, как их еще не снимали. Чтобы было интересно как мне, так и зрителю. Я увидел этих парней в программе «60 минут». Они были одеты в костюмы, похожие на белок-летяг — между руками и ногами у них вставки из специального материала. Они прыгают с утеса и разгоняются до 150 миль в час — точно как белки-летяги! Невероятно ловкие! Но со стороны смотрится жутковато, хоть и знаешь, что у них парашюты за спинами. Я попросил найти этих парней и пригласить ко мне. Когда они приехали, то я спросил, не хотели бы они полетать по Чикаго между зданиями. Они согласились, но у меня ушел год на то, чтобы уломать администрацию города позволить нам этот трюк. Снимать в Чикаго было одно удовольствие. Нам очень многое разрешили — мне до сих пор не верится.
В Москве снимали что-нибудь?
Нет, из-за бюджетных соображений сцены в Москве пришлось вырезать. Но у нас Россия в фильме представлена.
Правда, что ты заставил Роузи Хантингтон-Уайтли бегать все время на каблуках, но чтобы поцеловаться с Шайей ЛаБафом ей приходилось снимать туфли?
Нет! Шайа сказал: «Пусть она туфли не снимает, потому что так у каждого мужчины появляется надежда!»
Как вообще с ней работалось?
Знаешь, когда я ее утвердил на роль… Там, короче, было вот как. Я несколько лет снимал рекламу для марки Victoria’s Secret и пока работал с ней, то почувствовал, что в ней есть что-то очень необычное. Я бы вообще никогда не взял на роль модель. Но мы с ней разговорились, и она сказала, что хочет играть. Я это запомнил. Прошло года два, и, когда у нас начались проблемы на съемках, мне пришлось менять актрису. Просмотрели 500 девушек. Катались по всем крупным городам, были во Франции, в Англии, в Австралии, в Канаде, в Штатах, конечно. Но потом я позвонил Роузи и спросил: «Хочешь записать пробу? У тебя может вся жизнь от этого изменится». Она решила, что я спятил, но пришла и совершенно очаровала директора по кастингу Дениз Чемьен. Дениз говорит мне: «Знаешь, в этой Роузи что-то есть. Из девочки может получиться звезда». Я попросил пленку с ее пробой, посмотрел и очень заинтересовался. Поскольку мы уже снимали фильм, то решение надо было принимать максимально быстро, так что мы позвали ее. Она приехала, сразу попала на площадку и удивительно хорошо справилась с задачей. Что мне в ней нравится — она очень шикарная, красивая, но при этом очень милая. Есть в ней такая теплота. И еще она говорит «спасибо», «здравствуйте» и «доброе утро»!
